Библиофил С.А.Соболевский. ч.4.Репутация Соболевского, как библиографа и знатока книги была твердо установлена и в России и за границей. «Как библиофил и ученый библиограф, говорить В.И.Саитов, Соболевский пользовался большой известностью в Западной Европе и находился в личных или письменных сношениях со всеми выдающимися любителями и знатоками книг». «Библиографические знания Соболевского были столь же солидны как разнообразны.
Чем старше он становился и тем более библиофилия становилась так сказать целью его жизни — не бесплодной манией коллекционера, который, подобно скупцу, собирает сокровища не пользуясь ими, а просвещенный любовью искателя, умеющего находить то, что он хочет» — писал о Соболевском известный немецкий книгопродавец и знаток книги Альберт Кон. «Отечественный любитель библиографических занятий, пользующийся общей во всей Европа известностью» — такова аттестация, данная С.А.Соболевскому бароном М.А.Корфом при избрании Соболевского в 1851 г., почетным членом Императорской Публичной Библиотеки. И сам Соболевский писал о себя Ширяеву: «Мне 64 года, я в течение 33 лет собрал библиотеку в 25.000 томов, на которую мне книгопродавцы, нарочно приезжавшие сюда из-за границы предлагали 50.000 талеровъз, вероятно рассчитывая на барыш, а не на убыток. Я рыскал многажды по всей Европы для закупок; я почетный член Императорской Библиотеки и Румянцевского Музея: о моей библиотеки часто упоминает и последнее издание Manuel de Brunet в котором последнее слово 1-го тома — мое имя, как сотрудника. Кроме того, библиотеки Черткова и Голицына (С. М.) здесь поручались моему надзору, и устройство их в нынешнем виде сделано мною. Приобретя, таким образом, некоторую опытность в библиографии, подкрепленную знанием большей части языков, я, кажется, имею право говорить о деле этом, как близко мне знакомому».
Кроме устройства библиотек А.Д.Черткова и князя С.М.Голицына, Соболевский составил опись библиотеки Английского Клуба, оказавшейся собранием периодических изданий, и библиотеки Общества любителей российской словесности., где состоял членом, казначеем и библиотекарем.«Библиографические Записки», а затем — с 1863 г. — «Русский Архив» поместили большое число библиографических статей и заметок Соболевского. Некоторые из редкостей библиотеки Соболевского были им, или под его руководством, изданы или описаны: «Путешествiя в Св.земли Священника Лукьянова въ 1710 г.; «Нравственные идеалы Екатерины II»; «Филологическiя заметки Екатерины Il»; «Обращики решений Екатерины II на всеподданнейших просьбахъ»; «Записка объ освобожденьи крестьянь въ России отъ крепостной зависимости», составленная в 1818 г.по повелению Александра Павловича (вероятно Канкринымъ); «Екатерина II, ея двор и Россия, вь 1772 г» Сабатье де Кабръ, по рукописи, приобретенной Соболевскимь у маркиза Шатожирона и подаренной имъ Императорской Публичной Библиотеке и т. д. (Иконников op. cit.).
Все книги в библиотеки Соболевского были в отличном состоянии, но Соболевский не интересовался искусством книги изящными изданиями, графикой, переплетом, редкими провенансами и за редкой книгой и униками он охотился только, поскольку их не хватало в подбираемых им сериях.
Свой взгляды на задачи книгособирательства Соболевский неоднократно высказывали в письмах к Ширяеву и в беседах с ним.
«И миллионеру библиофилу — писал Соболевский — следует не тратить денег и времени без определенных специальностей, а определить специальность более или менее обширную и по карману и по другим обстоятельствам. Если бы я не имел случая из важных торговых дел беспременно ездит с одного конца Европы на другой, то я бы верно не достиг ничего порядочного по собиранию книг о географии и библиографии. Что скажу об этих отделах у себя? Они в глазах знатоков чрезвычайно полны, не хуже многих публичных библиотек; но в моих глазах., мне бы нужно прожить еще не менее 25 лет, чтобы попасть по случаю на многое и истратить еще более того, что потрачено мною, сотни тысяч, чтобы быть довольным их полнотою».
«У частных любителей, писал Соболевский, целью собирательства должна быть специальность. Моя библиотека, кроме специальностей, составлена иначе: она есть отраженье моей умственной жизни, т.е. я покупал те книги, кои мне нужны были для изучаемого в известный момент предмета., и от того происходит в ней совершенное отсутствие всякой непросмотренной книги».
В другом месте Соболевский писал: «Я считал бы грехом не снабдить С.-Петербургскую Библиотеку книгою о России, в ней не имеющейся, хотя бы даже она меня сильно интересовала и служила пополнением которой-нибудь из моих любимых серий».
Альберт Кон приводит еще следующую выписку из письма Соболевского:
«Моя библиотека не из тех, на продажи которых сбегаются банкиры и биржевики. Ея главная ценность — в научном подборе вообще и в библиографическом подборе некоторых ее отделов Я никогда не покупал книги только потому, что она редкая, но я всегда старался найти редкую книгу, если она пополняла какую либо из моих любимых сеpий».
В последний годы своей жизни Соболевский претерпел тяжелые материальных затруднения. Деньги его помещены были в акциях французских железных дорог, и франко-прусская война совершенно его разорила. Он скоропостижно скончался 6-го октября 1870 года и похоронен на кладбище Донского монастыря. В день его смерти в кармане его сюртука нашли последние семьдесят рублей. Библиотеку свою он завещала вдове генерал-майора Софье Николаевне Львовой, рожденной Наумовой, на которой собирался жениться.
Мать и дочь Львовы предварительно вырезали из XXI тома архива Соболевского насколько десятков документов, их лично касавшихся, а затем и библиотеку и архивы продали за 25000 талеров лейпцигскому антиквару. П.Апостол.
Ист. Временник Общества друзей русской книги. Выпуск III.